 19 января в Украине почтили память российского адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой, которые были застрелены четыре года назад в Москве киллером из группировки неонацистов. Фактически, эта дата уже стала международным днем памяти жертв нацистского террора – и не случайно, что в этот день участники киевской акции протеста вспоминали о мигрантах, которые погибли в последние годы от рук неонацистов на улицах украинской столицы. Митинг и марш, приуроченный ко дню памяти Маркелова и Бабуровой, проходил на Оболони – в одном из «спальных районов» города, неподалеку от места, где 8 марта 2008 года на глазах у своей жены был зарезан сьерра-леонец Виктор Татор.
Сам факт организации антифашистского марша, конечно же, является глубоко положительным фактом. То, что более полутораста молодых людей вышли на улицу почтить память жертв фашистского насилия – несмотря на угрозу нападений нацистов, которая была в этом году более чем реальной – засвидетельствовало их намерения противостоять наступлению фашизма, которое проходит сейчас в Украине. Однако, в то же время, формат киевской антифашистской акции 19 января вызывает логичные вопросы о том, насколько велика пропагандистская эффективность организованных таким образом мероприятий – и способны ли они донести до общества лозунги и призывы их участников?
Митинг возле станции метро «Героев Днепра» традиционно собрал представителей различных левых, анархистских и антифашистских групп, при участии нескольких дружественных им правозащитников. Выступающие на нем ораторы, которые представляли эти же группы, по существу, произносили свои речи именно для этой аудитории – то есть, для своих собственных товарищей, которые и были их слушателями. Проходившие возле метро люди не торопились присоединяться к митингу, обходя его стороной. Можно не сомневаться в том, что они по большей части не услышали и не поняли озвученных на нем посылов – ведь участники митинга обращались не к этим людям, а к самим себе, занимаясь антифашистской самоагитацией. Организаторы акции не сумели найти те средства коммуникации, которые позволили бы привлечь к участию в митинге жителей Оболони – обыкновенных, «мирских», не ангажированных в теме антифашизма киевлян, которые шли к метро, на базар или просто прогуливались по своему району.
Отчуждение между эти «пересічними» гражданами и участниками акции бросалось в глаза – большинство очевидцев митинга толком не понимали, что здесь происходит, и опасливо держались в стороне. В этом смысле характерна реакция нескольких заинтересовавшихся акцией старушек, которые приняли ее участников за сторонников фашистской «Свободы», не разобравшись в обрывочно услышанных фразах ораторов. Можно не сомневаться, что такие ассоциации возникали у многих случайных зевак, увидевших одетую в маски молодежь с красными и черными знаменами – уже потому, что эти цвета ассоциируются у большинства киевлян с бандеровскими «червоно-чорними прапорами», обычными на многочисленных сейчас уличных акциях ультраправых. О том, насколько стойкой является эта ассоциация, может свидетельствовать знаковая реакция одного из журналистов, который, прибыв на место, позвонил организаторам, чтобы уточнить – не фашисты ли это стоят у метро, где была заявлена антифашистская акция?
К слову, стоит отметить, что эта акция не получила широкого информационного освещения – поскольку на митинге не было замечено ни одной камеры украинских телеканалов. Конечно, не стоит удивляться тому, что издания вроде «Украинской правды», которые старательно рекламируют любое правое шествие, демонстративно проигнорировали акцию антифашистов. Однако минимальное присутствие работников СМИ, явно неадекватное значимости информповода, свидетельствует о том, что организаторы акции не предприняли достаточных усилий для подготовительной работы с прессой – чтобы постараться убедить ее представителей отправиться в этот субботний день на окраинную Оболонь.
По окончанию митинга его участники прошли маршем до следующей станции метро, по малолюдному проспекту, между жилыми домами и глухой стеной огромного торгово-развлекательного центра. Некоторые граждане выглядывали из окон на шум традиционных антифашистских «кричалок» – но нужно быть неисправимым оптимистом, чтобы поверить в то, что они поняли, кто и зачем проводил это шествие.
Итак, можно констатировать – митинг и марш 19 января прошли в формате «внутреннего» «корпоративного» мероприятия киевских антифашистов и левых групп. Увы, но вместо того, чтобы пытаться разрушить стены маргинального гетто, куда загоняет антифашистов украинская власть вместе с их правыми оппонтентами, они сами замыкаются в нем, предпочитая широкой общественной пропаганде своих идей «интровертный» анонимно-субкультурный антифашизм – когда акции против фашизма становятся ритуалом, проводятся тусовкой и для тусовки, без всяких шансов на то, что на них могут оказаться какие-то посторонние граждане.
Не стоит удивляться тому, что общество не видит и не слышит эти акции, которые могут и должны иметь несравненно больший резонанс – особенно сейчас, когда фашизм стал реальной угрозой для нашей страны. А противники антифашистов без труда используют это, представляя антифашистов «украинофобами» и «наемными агентами Кремля». Разумеется, обыватели вполне могут поверить в эти байки – ведь антифашистское движение предпочитает прятать себя от ничего не знающих про него сограждан, не особо переживая по поводу того, что наши акции из года в год остаются акциями «для своих», со всеми вытекающими отсюда малоутешительными последствиями.
Конечно, можно проигнорировать эту попытку самокритики, занимаясь самоуспокоительными разговорами об «удачно проведенном марше», на котором собралось немало старых товарищей и друзей – чтобы еще раз вместе проскандировать антифашистские лозунги. Однако неприятная правда лучше самообмана. Антифашистские идеи могут победить только тогда, когда мы сможем донести их до общества, где сегодня всецело господствует правая пропаганда. Только тогда, когда антифашистская борьба перейдет из субкультурного андеграунда в область публичной политики, когда в обществе узнают и поймут цели и смысл наших акций, они смогут получить общественную поддержку – и тогда в маршах участвовать не только активисты левых организаций вместе с представителями субкультурных антифашистов, но и «посторонние» киевляне – что качественно повлияет на их результат.
Над этой задачей и нужно работать сегодня левым.
Андрей Манчук
|
